Партизан Володя Костров

Окончание, начало в №№ 26, 28

Партизанское движение явилось важным фактором достижения победы над фашистской Германией. В партизанской борьбе активно участвовали и наши земляки, молодые партизаны, которые по велению сердца вступили в борьбу с немецкими оккупантами. Один из таких Володя Костров – парнишка из Сясьстроя. О нём в письмах, написанных в 1976 – 1977 годах журналисту Руфу Ивановичу Филимонову рассказал одноклассник Алик Захаров

Эти воспоминания публикуем в газете, как воскрешение памяти о погибших, чтобы слова «Никто не забыт и ничего не забыто» действительно остались в памяти поколений, и помнилось не только в торжественно-памятные дни, но и повседневно.

Школа в посёлке была одна до 1939 года – каменная, трёхэтажная, вместительная. Позади её — устье реки Валгомки. С Володей я учился в этой школе с 1-го по 6-й классы. И хотя мы были всегда с ним дружны, но только один год сидели вместе на одной парте. Это пришлось на 38-39 учебный год.

В этот год мы как-то особенно сблизились. У нас сложилось по традиции с 1-го класса. Я сидел с Иваном Храповым на первой парте средней колонки, у самого учительского стола, а Володя с Анатолием Кряжевым за нами на второй парте. А на переменах ходили наоборот – я с Володей, а Иван с Анатолием. Володя был неглупый серьёзный парень. На переменах Володя не гонял по коридорам сломя голову, но был не прочь поиграть в чехарду. Между прочим эта игра была запрещена, поэтому играли где-нибудь в конце коридора.

Директором школы был Иван Петрович Левашёв. Завучем Мария Афанасьевна Филиппова. Их мы знали мало. Они нас ещё не учили. Любимыми учителями Володи были – учитель физкультуры (он же позже вёл математику) Александр Иванович Беляев и учительница русского языка и литературы Анна Владимировна Медведева.

Александр Иванович был великим «остряком». Редко сердился и за шалости никогда не ругал. Предметы свои знал в совершенстве. Анна Владимировна – женщина редкой доброты и обаяния. Мягкая по характеру она покоряла класс умением держать себя на уроках. Ребята на неё смотрели как зачарованные. Не сделать по её предмету домашнее задание для нас было невозможно.

В классе среди мальчишек Володя слыл справедливым. Припоминаю такой случай. Это было, кажется, в 4-м или 5-м классе. В классе появился новый мальчик высокого роста, лицо бледное с прямым тонким носом, глаза карие, чёрные вьющиеся волосы. Девчонки без ума, шушукаются. К тому же он был одет в костюм военного покроя. Звали его Володя Лаврентьев, а был он сыном нового начальника особого отдела. Он сразу же стал во всём подчёркивать перед остальными своё превосходство. Естественно многим, особенно ребятам, это не нравилось. Но уж совершенно было невыносимо, когда он заявлял, что он сильнее всех в классе. Наши, признанные годами классные «авторитеты» по силе задохнулись от возмущения. И вот тогда-то созрела идея устроить поединок между новичком и одним из вызвавшихся драться – Севой Богдановым.

Старший брат Севки в посёлке был признанным вожаком ребят со всей Кольцевой улицы. Если случались баталии, то ребята с Кольцевой шли против остальных поселковых взятых вместе. Севка был смелым парнем, но был почти на голову ниже Лаврентьева. А судить этот поединок выбрали Володю Кострова, как самого справедливого и бескомпромиссного. Между, прочим, дрались они две перемены. Был ещё и такой случай. Это тоже кажется в пятом классе. Учительница русского языка Анна Владимировна заболела. Сначала все думали, что урока не будет, но к концу перемены пришла завуч и сказала, чтобы мы спустились на 2-й этаж,( наш класс был на третьем этаже) в класс к другой учительнице русского языка Марии Андреевне Валановой. Ребята были этим крайне раздосадованы, но на урок пошли все. Однако по дороге Лаврентьев успел всем передать, что урока по закону быть не должно и, значит, его надо сорвать. Предложил он следующее. До прихода учительницы в класс все делают по одной бумажной «птичке» и когда открывается дверь, все одновременно запускают птички в неё. Пока учительница будет разбираться пройдёт почти весь урок. К тому времени Лаврентьева и Богданова, наверное, боялся весь класс.

Они действительно были самыми сильными и самыми хулиганистыми ребятами. Поэтому до начала урока почти все, включая и некоторых девочек, сделали «птички». Этот коварный план был осуществлён. Как только открылась дверь и показалась, ничего не подозревающая Мария Андреевна, в неё со всех сторон класса полетела стая бумажных птичек. Некоторые не долетели, а другие ударились прямо в неё. Конечно, «птички» бросили не все, в том числе и мы, впереди сидящие. Всё-таки это было подлостью по отношению к учительнице. Мария Андреевна, не говоря ни слова, прошла к своему столу, села и тихо, тихо заплакала. Между прочим, это была уже достаточно опытная и старая учительница. У неё было трое детей, а старший Леонид учился в девятом классе. Класс притих. Мы сидели как мышата – никто не ожидал такого оборота. Это продолжалось довольно долго. Потом встал Вовка Костров и смело сказал, чья это была затея. Он знал, что после уроков его будут бить, не испугался. Он был волевым и честным парнем. Но оказалось, что испугался инициатор затеи. Лаврентьев встал и признался, что он вроде не причём, так как он свою «птичку» не бросил и в доказательство этого вытащил из парты её и показал всему классу. Это было больше чем предательством. Вовку бить было некому и не за что.

В школе неплохо было поставлено дело с различными кружками. Причём, многими руководили ребята старших классов. Не знаю почему, но Володя выбрал не фото, не авиамодельный, ни какой-либо другой технический, а струнный оркестр. Этим кружком руководил ученик нашей школы, который был всего-то на два года старше нас – Коля Трифонов. Вовка и меня затащил в этот кружок.

Вот так, благодаря ему, мы немного научились разбираться в нотах и играть на мандолине.

В один из мартовских дней сорокового года в школе отменили уроки, так как она была занята накануне вечером остановившейся в ней на ночлег какой-то восковой частью, проходившей через посёлок. (Только что окончилась финская война). Об этом мы узнали утром, когда пришли в школу. Володя и я домой сразу не пошли, а ходили между спящими и сидящими на полу красноармейцами, которые расположились на шинелях в зале школы. Было интересно смотреть разное снаряжение, оружие и нравилось, что с нами разговаривают, а не гонят прочь. Кто-то из бойцов даже подарил Вовке балалайку и он очень довольный и гордый потом нёс её домой на плече. Мы решили зайти к нему домой и рассказать обо всём, что мы видели в школе и разделить его радость в связи с подарком.

Первый раз после войны я был в Сясьстрое в 1948 году летом. Из разговоров со своими одноклассниками и знакомыми, которые жили в посёлке всю войну, я узнал, что в посёлке был сформирован истребительный батальон, в который, благодаря некоему П. Охапкину был зачислен и В. Костров.

А. Захаров
09.02.1977 год

Подготовила к печати Т. Петрова