«Я работал, задыхаясь от счастья»

«Я работал, задыхаясь от счастья» — так называлась арт-беседа о творчестве Аркадия Пластова, которая прошла в читальном зале КИЦ им. А.С. Пушкина.

Тегеран. 2 ноября 1943 года. Здание Советского посольства. Первый день конференции глав государств антигитлеровской коалиции. Рузвельт и Черчилль прибыли в зал заседаний на 5 минут раньше И. Сталина. Комната рядом с залом переговоров. На стене картины. Главы США и Англии начинают их рассматривать. Картины русские. Рузвельт и Черчилль останавливают своё внимание на одной из них – косогор, берёзки в золотом уборе, потерянно бродят овцы, припал щекой к сухой траве пастушонок, алая кровь на русых волосах. Вдали, в хмуром небе удаляющийся немецкий самолёт. Миг назад его свинцовый ливень остановил жизнь ни в чём не повинного ребёнка. На фоне мирной природы – совершённое фашистом чудовищное преступление. По воспоминаниям очевидцев, Рузвельт и Черчилль были потрясены картиной А. Пластова «Фашист пролетел». Именно тогда, 2 ноября 1943 года, итоги переговоров «большой тройки» стали поворотным пунктом в истории Второй мировой войны.

Родом Аркадий Александрович Пластов из деревни Прислониха Ульяновской области. Здесь прошёл жизненный и творческий путь художника. Более полувека Пластов создавал художественную летопись одной деревни, а в результате отразил судьбу крестьянства всей России. Цельная и впечатлительная натура художника всю жизнь была полностью поглощена темой русской деревни, её природой и людьми, мудрым, столетиями складывающимся народным бытом. Пластов написал сотни портретов. Они, можно сказать, представляют исследование крестьянства в искусстве. Написаны целые крестьянские роды, сотни ребятишек – особая тема художника. Портретная галерея – дань тяжёлому крестьянскому труду – имеет прямое отношение и к самому Пластову, в личности которого сочеталась душа художника и настоящего мужика-крестьянина.

В картинах Аркадия Пластова трудовая жизнь народа переплетается с красотой русской природы, русской земли, которая и накормит, и утолит жажду. Говорят, что пластовской кисти подвластны звуки и запахи, что общаясь с его картинами, можно ощутить терпкий аромат трав цветущего луга и спелого жнивья, почувствовать холод снега и пьянящий запах распаханной земли, услышать весенний гомон птиц и таинственный шёпот листвы. «Я пишу, что видят мои глаза», — говорил художник. Шелест берёзовых рощ и шум сосен, похожий на дальний шум моря, блистающий полдень, царственный багрец заката, лунные ночи со скрипом коростелей – всё было полно для него неизъяснимым очарованием. Как великое счастье воспринимал Пластов возможность видеть и писать этот прекрасный мир России.

Елена ПАВЛЮТИНА