Фронтовичка. Памяти Валентины Фёдоровны Гуриновой посвящается
Когда Валентина Фёдоровна Гуринова вспоминала своё детство, то перед глазами вставали поляны с тесно цветущими травами: ромашки, васильки, колокольчики. Как радовали они глаз! Каким чудесным ароматом они дышали! Запах детства… Запах родного дома… Родной, теперь почти опустевшей деревеньки! Довоенной мирной жизни… Раздолье, красота…
Всё это разом перечеркнула война. О ней Валентина Фёдоровна тоже помнила всё.
В феврале 1941 года Валентине Фёдоровне, самой младшей из шести детей в семье, исполнилось шестнадцать лет. После окончания 7 классов она вслед за тремя сёстрами перебралась из родной деревни Гребла Маловишерского района (тогда Ленинградской области) в Ленинград и училась в красногвардейском педагогическом училище имени Н.К. Крупской. Успела Валя окончить только первый курс. Когда началась война, училище эвакуировали в Гурьев, она уезжать отказалась. Брат Иван приехал за сёстрами в Ленинград, чтобы отвезти всех домой, к родителям. Последним поездом, 18 августа 1941 года, Валя с сестрой Таней выехали из Ленинграда. В Чудово попали под бомбёжку, 35 самолётов бомбили узловую станцию. Фашисты сбросили десант, заняли Чудово и начали там хозяйничать. Связь с Ленинградом прервалась. Брат остался с сёстрами Аней и Марией. Метался между ними, помогал то одной, то другой. В последний раз они видели Ивана в феврале 1942 года. Умер ли он от голода, погиб ли от бомбёжки – до сегодняшнего дня неизвестно, где похоронен – тоже. Доехали до Малой Вишеры. Валя сидела на вокзале у окна, в ногах чемоданы, держала полуторамесячного племянника на руках, а «мессершмитты» налетали один за другим и обстреливали станцию. Отодвинуться от окна, спрятаться не было ни сил, ни возможности. Но до дому доехать сёстрам всё же удалось. Приехали они к родителям, в родную деревню.
Классный руководитель Мария Михайловна, увидев Валю, сказала: «Валечка, а мы тебя всё время вспоминаем, где же Валя Семёнова, её нам не хватает. У нас организуется группа добровольцев на поезда вывозить раненых». Так Валя оказалась на санлетучке, так тогда назывались поезда, вывозившие раненых из военных прифронтовых госпиталей.
Довоенное молодое поколение готовили к войне. Юноши и девушки сдавали нормативы БГТО, ГТО, ПВХО, учились и за ранеными ходить, оказывать помощь. Сдавала все эти нормативы и Валя. Была она очень активной: старостой класса, председателем отряда, училась хорошо. Но больше всего её ценили за активное участие во всех делах.
Санлетучка курсировала от станции Гряды, где брали раненых, до Бурги. Там был эвакуационный госпиталь, номер которого 844 Валентина Фёдоровна помнила всю жизнь. Легко раненных солдат оставляли в госпитале, а тяжёлых возили в Боровичи. Один рейс поезд делал со станции Гряды до Бурги, второй – с Бурги до Боровичей. Работали девушки санитарками добровольно, никто не ждал, когда их вызовут в военкомат и призовут в армию. Возить раненых было нелегко. Санлетучка состояла из шести вагонов, один — хозяйственный, один — операционная, в остальных были раненые, в каждом вагоне находилось сорок раненых бойцов, за которыми ухаживала всего одна девушка. Работали посменно. Раненых нужно было накормить, за ними нужно было убирать. Запомнился Вале один раненый лётчик, который всё порывался встать. Валя никак не могла его удержать. Старшая медсестра Фаина посоветовала сесть ему на ноги, так и довезли его до места. В свободное от дежурства время девушки писали за раненых письма их родным. Летучку часто обстреливали. Деревянные вагоны простреливались насквозь. Вместо раненых приходилось иногда выгружать трупы. В случае налёта немецких самолётов, девушкам предписывалась выгрузка всех раненых из санлетучки. Но такого, к их счастью, не случилось.
Наши воинские части этого района оказались в окружении, в большом кольце, немцы перерезали путь в Бологое, пошли на Тихвин. Малая Вишера тоже была занята врагом. Войск здесь было много. Через месяц фашистов вытеснили из Малой Вишеры, и они закрепились на правом высоком берегу Волхова, создали там оборону.
Когда 844 госпиталь готовился уезжать из этого района, Вале предложили поехать с ним, но родители не дали на это согласия. Маловато ещё было ей лет.
После освобождения Малой Вишеры она устроилась здесь на работу в столовую официанткой. Надо было как-то жить, вместе с родителями теперь жили две сестры с детьми, всех надо было кормить. Ходила на работу за девятнадцать километров пешком, не всегда удавалось переночевать в столовой. Обстреливали Малую Вишеру постоянно, но постепенно и к этому привыкли, не обращали внимания. Вскоре Вале поручили носить обед генералу Субботину. Эта работа была полегче, почаще можно было бывать дома, можно было что-то отнести родителям из продуктов. Приспосабливались к жизни, как могли.
Весной 1942 года многих девушек из Малой Вишеры отправили рыть окопы, далеко, километров за двадцать. Шли туда пешком. Там Валя простудилась и заболела, по телу пошли фурункулы, даже пошевелить руками нельзя было, не то, чтобы копать землю лопатой. Её отправили домой.
Вскоре вышел указ о мобилизации женщин в действующую армию. Из деревни нужно было отправить на фронт несколько девушек. В июне 1942 года Валю вызвали в военкомат. Когда Валя пришла в военкомат, там как раз находился командир 127-го батальона Ильичёв. Валю спросили: «А сколько Вам лет?». Она ответила: «Берёте с 18, значит, и я подойду». Выглядела она старше своих лет. Командир батальон спросил, сколько классов она закончила и какая была у неё оценка по черчению. По черчению у Вали было «отлично». Командир батальона взял её писарем в технический отдел. Возвратившись из военкомата, Валя сообщила родителям, что её призвали в армию. Мать пыталась противиться этому, но Валя ответила: «Призвали, ничего не поделаешь». На пригородном поезде добралась утром до Мстинского моста, где в деревне Бор находилась её часть, здесь и началась её служба в техническом отделе. Это был 127 батальон ОМСБ (Отдельный мостостроительный батальон). Главной задачей батальона было строительство мостов и дорог, их построено за годы войны много, стоят они до сегодняшнего дня. Когда освободили Тихвин, батальон поменял дислокацию, поехали в Ховрино, под Неболчи, и там строили мост и дорогу от Ховрино до Будогощей.
Приходилось строить разные дороги: колейные (делали бревенчатые настилы), заготовляли ивовые прутья, плели для танков настилы, чтобы они могли пройти в непроходимых местах.
127 батальон принадлежал Волховскому фронту, кидали его всюду, где были нужны мосты и дороги. Был он и во 2-ой ударной армии, и в 67-ой, и в 54-ой армии. Объединили 4 батальона: два дорожностроительных, батальон регулировщиков и ОМСБ. Создали штаб строительства и начали строить дороги. Строили дорогу во Мгу, на Кобону, переправу на Дорогу жизни. Валю назначили старшим писарем в штаб строительства, она рассылала все распоряжения штаба.
Когда расформировали штаб строительства, Вале предложили остаться в 127 батальоне, но она познакомилась с девушкой из 99-го батальона, волховчанкой Олей Поляковой. Оля была медсестрой. По её просьбе Валю перевели в 99-ый ОДССБ (отдельный дорожно-сапёрный строительный батальон), командиром которого был майор Воробьёв. Зимой 1942-43 года батальон находился недалеко от станции Войбокало, в деревне Шум. Здесь построили лесопилку. Делали шпалы для дороги. Строили бараки. Дороги чистили. Чем только не приходилось заниматься!
В январе начался прорыв блокады – воссоединение Волховского и Ленинградского фронтов. Их часть стояла в это время как раз на станции Жарок. Войска на прорыв шли мимо, идут и идут, вдруг выбегает из колонны односельчанин Лосев Шурка: «Валя, это ты? Я тебя узнал! Если что, пиши своим, что ты меня видела» Удивительно, как мог он узнать Валю в зимнем обмундировании в незнакомом месте. На войне Шурка потерял ногу.
Началом наступления была длительная артподготовка. Долго стреляли. Потом повезли раненых на машинах. Туда все шли пешком. Когда прорвали блокаду, была большая радость. Всех участников этой операции наградили медалью «За оборону Ленинграда». Валентина Фёдоровна тоже была награждена. Это первая её награда.
В 1943 году здесь же, на фронте, Валя вышла замуж за старшину Николая Александровича Гуринова.
Когда в 1944 году была полностью снята блокада Ленинграда, их часть перебросили через Чудово к Новгороду. Увидели разрушенный город, одни развалины. Стоял Софийский собор, памятник Тысячелетию России да новгородский кремль. Оля Полякова, подруга Вали, уехала на учёбу. Валя стала комсоргом роты вместо неё, а потом освобождённым комсоргом батальона, Всего в батальоне было 130 комсомольцев.
К Луге подошли весной 1944 года. Здесь произошла трагедия с третьей ротой, в которой сгорела почти половина бойцов. Они разместились на отдых в риге, где была солома, кто-то неаккуратно закурил. Медсестра Вера Иванова, подруга Вали, как раз осматривала больных. Вера первая побежала из риги, когда начался пожар, но её в панике затоптали. Командира роты Харламова отправили в штрафной батальон.
Многое из военной жизни вспоминалось Валентине Фёдоровне. Однажды пошла с донесением из роты в штаб батальона. По дороге лежали убитые, наши и немцы. Убитых убирали. Виднелась надпись: «Мин нет!». Солдаты, работавшие здесь, решили над девушкой подшутить, кто-то закричал, она побежала, не разбирая дороги, как раз по минному полю. Но всё обошлось.
Части, в которых служила Валя, находились в полутора-двух километрах от передовой. Фашисты обстреливали даже одного солдата, если им удавалось засечь его передвижение. Всё время нужно было быть начеку. Однажды пошли с подругой в баню, вдруг фашист, как говорили, «заскрипел»: «Скрып-скрып». Оля говорит: «По нам ведь стрелять собрался! Ложись!». А Валя начала хохотать. Ольга повалила её на землю. Лежали долго, не двигались, чтоб фашисты подумали, что они убиты. Потом побежали скорей до бани. А возчика, который ехал на дровнях им навстречу из бани, фашисты подстрелили. Смерть всё время ходила рядом.
Вспоминала Валентина Фёдоровна и военное братство: «Все были одинаковы, не смотрели, кто рядом: татарин или калмык. Не было никакой ненависти друг к другу, а была дружба. Все были как братья».
В июле 1944 года война для Валентины Фёдоровны закончилась. Муж, Николай Александрович, узнав о беременности жены, страшно обрадовался тому, что она, наконец, уедет с фронта. Он был на четырнадцать лет старше жены, боялся, что её могут убить, да и ревновал её ко всем. Однажды Валю и Олю пригласили к себе танкисты в гости, у Ольги была помада. Подкрасили губы, нарядились. Война войной, а молодость брала своё. Идут к танкистам, а муж едет навстречу: «Это вы куда?». Ольга говорит: «Нас пригласили на танцы». Но Николай Александрович приказал: «Вернитесь домой!». Танцы не состоялись, и помаду пришлось стереть.
Первый сын родился в октябре 1944 года. Затем Вале пришлось учиться в торговой школе, на заведующую магазином. В 1945 году демобилизовался и Николай Александрович, поселились в Волховстрое, где он до войны работал мастером. Получили комнату в пятидесятиквартирном доме по Володарскому. Мужа она так и звала всю жизнь Николай Александрович. Вырастили они шестерых детей. Работала продавцом в магазине. Потом окончила двухгодичную школу медсестёр и перешла на работу в ясли медсестрой. Зарплата была маленькой. Чтобы прокормить семью, держали большое хозяйство: корову, кур, другую живность.
Более пятидесяти лет прожила Валентина Фёдоровна с семьёй в Волхове, в 1997 году поселилась в Паше. Хотя в Волхове у неё были подруги и друзья, но Паша ей очень нравилась: «воздух чистый, природа замечательная».
Несмотря на то, что после войны прошло не одно десятилетие, Валентина Фёдоровна всегда помнила о цене победы: «Столько оставили после себя могил, горы солдатских трупов после боёв. Как хоронили наших? Вырывали большой ров, зимой снимали с убитых солдат шапки, шубы, валенки, в оставшейся одежде раскладывали мёртвых рядами – так и хоронили. Запомнился ей большой-большой курган из убитых солдат в Назии. Немцы хоронили своих солдат не так: каждого в отдельную могилу. На могиле ставили аккуратные кресты из берёзы. Когда приходили наши, утюжили их танками, сравнивали немецкие могилы с землёй».
Много лет собиралась Валентина Фёдоровна проехать по тем местам, где прошла её боевая молодость, посмотреть, есть ли памятники на тех могилах, которые остались после сражений. Но сначала заботы о большой семье, а потом болезни не позволили ей это сделать. А так хотелось походить по тем местам, где бывала! Ведь это совсем рядом! Остались только воспоминания. «Теперь и время есть, а ног нет», — говорила она. Сидела дома.
Душа фронтовички болела о Волхове. До присвоения городу звания «Город воинской славы» возмущалась: «Мне до чего жалко Волховстрой. Всем городам присваивают звание «Город воинской славы». Волховстрою надо дать Героя. А он до сих пор «безымянный». Во-первых, в трёх километрах стояли войска немецкие. Столько наши защищали: мост сохранили, завод сохранили, первые дали свет в Ленинград. Дорогу жизни проложили с нашими войсками. Сколько вывозили по Дороге жизни блокадников, кормили всех. Школы были заняты ими и клубы. Волховстрой – заслуженный во всех отношениях город. Как сказали, что дали звание города воинской славы Хабаровску, я возмутилась: ведь он и не нюхал пороху! Где справедливость? Это несправедливо! Перед немцами была поставлена задача – взять Волховстрой. Тогда бы Ленинград был окружён вторым кольцом. Нам бы, как говорится, «капут». Тут дрались не только военные, а всё население. Сколько убитых было в самом городе. Помню: в одном только депо на мемориальной доске сколько фамилий погибших. Весь Волховстрой кровью залит! Люди стояли насмерть! И голодали. И Волховстрой на последнем месте, даже не вспоминают! Жалко людей – столько погибло!».
Фронтовая подруга Валентины Фёдоровны, Оля Полякова, умерла лет десять назад, что было большим ударом для Валентины Фёдоровны. Была она человеком верующим, считала, что её хранил Бог, оттого и выжила в этой страшной войне.
Прожила Валентина Фёдоровна долгую жизнь — девяносто девять лет. Совсем недавно ушла она из жизни. Жизнь прожита не зря. Вырастили они с супругом шестерых детей. Сегодня у них десять внуков, девять правнуков. А главное — она представитель того поколения, которое жертвовало собой ради нас, ради мира на земле. Низкий поклон Вам, Валентина Фёдоровна! Светлая память!
Э.Е. БОЛЬШАКОВА
