Зарубки на семейном древе. Глава 1: Креницкие рыбаки

Ладожанка Валентина Викторовна Кузнецова много лет посвятила поиску сведений о своих родных – потомственных рыбаках из села Креницы. Представляем читателям несколько очерков о судьбе креничан из рода Кирилловых-Григорьевых, написанных на основе устных рассказов и записей Валентины Викторовны, а также документов из семейного архива

Хмурый, холодный апрельский день. Мы с Валентиной Викторовной не один час бродим по креницкому кладбищу, вчитываемся в надписи на памятниках. Здесь покоятся несколько поколений рода Кирилловых-Григорьевых. Эти фамилии, наряду с Гавриловыми, Яковлевыми, Ивановыми, были самыми распространёнными в Креницах, их связывали родственные узы. И чтобы различить, кто есть кто, сельчане давали вторые фамилии. Прадеда по линии отца Валентины Викторовны звали Кириллов- Аристов, по материнской — Григорьев-Мироньин. У некоторых родственников вторая фамилия, местная, оказалась вписанной даже в паспорт.

Креницы – старинное рыбацкое село, или, как в старину называли, рядок. Первое упоминание о нём датируется 1500 годом. В Переписной книге Водской пятины сказано: «… да того же монастыря Никольского в Великого князя ряду в Креницах, на монастырской земле непашенных рыбных ловцов 20 человек, дворов 17».

Название рядка, возможно, произошло от слова «крен». Судно давало крен, т.е. двигалось не по прямой траектории, а огибало мысок (Носок) перед тем, как выйти в Ладожское озеро. На протяжении многих веков озеро было и кормильцем, и поильцем для жителей села. Вода в Ладоге, говорят, была чистейшая и очень вкусная. В старину торговые люди ею запасались, когда предстояло совершить переход через Балтийское море в другие страны.

Деды и прадеды Валентины Викторовны издревле занимались рыбным промыслом, ходили в озеро на соймах – парусно-вёсельных лодках. Если улов был удачным, то избыток рыбы везли в Санкт-Петербург: в столице они могли продать её подороже, чем в Новой Ладоге. Чтобы доставить рыбу в лучшем виде, живой, дно соймы покрывали парусиной, на неё укладывали рыбу, потом заливали её водой — и в путь! Сойма в таких случаях шла немного притопленная.

Бывало, на лов уходили далеко в озеро, а это не безопасно: с Ладогой шутки плохи, особенно в штормовую погоду. Как говорили рыбаки: «Кто в Ладогу не ходил, тот досыта Богу не молился». Избежать несчастья помогали приметы, которые передавались из поколения в поколение и складывались в семейные копилки. Не последнюю роль играет в этой профессии наблюдательность. Валентина Викторовна рассказывает:

«Каждый год мой дед Александр Фёдорович Григорьев вёл записи: ежедневно отмечал температуру воздуха, направление и силу ветра, а потом анализировал их. Так он определял благоприятные дни для лова той или иной породы рыб. Дед хорошо знал Ладожское озеро, его изменчивый характер. Ведомы ему были и повадки рыб, и места, где находятся сиговые ямы. Сети устанавливал там, где будет, по его приметам, самый удачный улов».

Дети в рыбацких семьях с малых лет начинали помогать родителям. Когда сыновья подрастали, отцы брали их в озеро. Там подростки перенимали у старших навыки управления соймой и опыт рыболовства. Ладога с детства закаляла характер креницких ребят.

«По воспоминаниям мамы, — говорит Валентина Викторовна, — мой отец с детства рос смелым мальчишкой. В 10 лет он уже хорошо плавал и заплывал вглубь озера на такое большое расстояние от берега, что его не было видно. Это вызывало тревогу у родителей. Он их успокаивал, говорил, что плавает с передышкой: «Вот за один закол подержусь, отдохну и плыву дальше, к другому заколу». (Закол – это деревянный шест, за который крепится установленная сеть).

Рыбацкие семьи, как правило, были большие. У деда Валентины Викторовны — Александра Фёдоровича Григорьева росло восемь детей. Семья жила в большом добротном доме, отстроенном ещё его отцом, Фёдором Константиновичем, он до сих пор несокрушимо стоит на том же самом месте, где срубил его прадед. Вот уже почти два столетия этот дом является свидетелем повседневной жизни его обитателей, его память хранит счастливые и горестные события в судьбе нескольких поколений рода Григорьевых.

В семьях Григорьевых и Кирилловых существовала добрая традиция: за каждым из детей закреплялись те или иные обязанности. Старшие, и мальчики, и девочки, ходили с отцом в озеро, другие перерабатывали рыбу, плели или чинили сети, мережи-курляндки, а кто-то помогал по хозяйству маме. Нина Фёдоровна Кириллова-Аристова, тётушка В.В. Кузнецовой, вспоминая детство, рассказывала, что она к праздникам изготовляла из цветной гофрированной бумаги цветы, чтобы украсить ими могилки родных.

Утром она шла на кладбище, чтобы зажечь лампадки, а вечером отправлялась их погасить – это была её личная обязанность.

Достоин уважения и другой обычай, бытовавший в Креницах: когда кто-то из рыбаков погибал в озере или получал увечье, его товарищи опекали семьи, попавшие в беду, делились с ними уловом. Это был негласный уговор, о благодеянии не принято было говорить вслух.

Уважительно относились в рыбацких семьях к грамоте, к грамотным людям. Зимой дети посещали двухклассную церковно-приходскую школу при Петропавловской церкви, по её окончании наиболее способные продолжали учёбу в различных учебных заведениях Новой Ладоги. В советское время некоторые из них окончили ленинградские и московские ВУЗы. Кроме традиционной профессии рыбака, в семьях Кирилловых и Григорьевых появились новые: учителя, инженеры, экономисты.

Во все времена, и даже после революции, креницкие рыбаки чтили церковные праздники и сохраняли семейные обычаи. Александр Фёдорович с женой Клавдией Яковлевной в день свадьбы дарили своим дочерям иконы с образом Николая Чудотворца – покровителя моряков и рыбаков. Из поколения в поколение по женской линии передавались полотенца и скатерти с вышивкой – «на счастье», как говорили раньше. Красивую льняную скатерть, подаренную бабушкой на свадьбу, Валентина Викторовна передала по традиции своей дочери.

12 июля, в летний праздник Петров день, семья Григорьевых отправлялась на лодке на островок Куржицы, находящийся между речкой Волховец и Ладожским озером. Грели там большой самовар, пили чай с пирогами, вели неторопливую беседу. Не обходилось, конечно же, без любимых песен. Пели «Лучинушку», «Коробейники» и другие народные песни. В зимний Петров день, 29 января, устраивали в доме Александра Фёдоровича Григорьева праздничный стол, который собирал многочисленную родню. В праздники, по обычаю, ставили на стол красивую посуду. В домах здравствующих ныне потомков креницких рыбаков можно увидеть и сегодня семейные реликвии: тарелки с клеймом фабрики Гарднера, вазочки и изящную фарфоровую чашечку – изделия фабрики М.С. Кузнецова. На стол подавались традиционные праздничные угощения: уха сборная, пироги с рыбой, щука маринованная, холодец из окуня, копчёный лещ или сиг, икра солёная из щуки или сига, судак по-польски.

Старинный уклад жизни рыбаков сохранялся долгое время и в годы советской власти, только на лов рыбы стали ходить в озеро не единолично или семейно, а в составе артели или звена, которые были объединены в колхоз имени Марти (в честь сальвадорского революционера Фарабундо Марти), позже — знаменитый наш рыболовецкий колхоз им. Калинина.

М.М. СУГОНЯЕВА

Продолжение следует