Спасовщина православная
Продолжение. Начало в 33, 36
28 октября немцы, используя своё численное превосходство, прорвали фронт 310 стрелковой дивизии в нескольких местах. Один из полков дивизии был окружён, а затем большей частью уничтожен. Большие потери несли и другие части дивизии. 7 ноября остатки частей были сведены в полк неполного состава с номером 1080 под командованием майора М.М. Михайлова и отходили по дороге Зеленец — Бор на север, а первый отряд стрелкового полка Шорина принял на себя главный удар противника, наступавшего на Волховстрой. Боевое охранение задержало немцев на сутки у деревни Славково, затем было отведено на основные позиции.
8 ноября начались бои на главном оборонительном рубеже – на линии Вельцы – Лынна – Елошня. 310 стрелковая дивизия отошла за железную дорогу Волхов – Тихвин на 3 километра, оставив деревни Сорокино, Куколь, Конец, и перешла к обороне в лесу севернее этих населённых пунктов. По дороге Усадище – Сорокино двигались немецкие танки и мотопехота. Майор Шорин доложил генералу Федюнинскому обстановку и попросил усилить полк противотанковыми средствами. Вскоре в распоряжение полка прибыл тяжёлый танк КВ, который Шорин поставил на левом фланге. 10 ноября в 8.00 со стороны Усадища появились 10 немецких танков, и пошли в атаку на левый фланг полка. За ними шла пехота. Замаскированный танк КВ подпустил немецкие танки на 300 метров и открыл по ним огонь. Танки противника ответили огнём, но их пушки не пробили броню КВ. Он же буквально начал громить немецкие танки и в считанные минуты уничтожил 9 из них. Десятый успел скрыться. Шесть суток с утра до ночи немцы атаковали полк с фланга.
Командир второго батальона, прикрывавшего Лынну и Веретье, сообщил Шорину по телефону, что из деревни Бор вышли 20 танков с красными флагами на башнях. На поле развернулись в линию, подошли к Лынне на 150 метров и остановились. Артиллеристы обсуждали вопрос, чьи это танки: наши или немецкие? Шорин ответил, что наши никогда не ходят в бой с красными флагами на башнях и велел немедленно открыть огонь. Не успел командир батальона передать приказ Шорина, как немецкие танки открыли огонь из пушек и пулемётов, ворвались в Лынну и создали панику. Наш батальон вынужден был отступить в лес. Немецкие танки разделились на две группы. Одна пошла по дорогам на Вельцы и Елошню, другая – на Веретье. Замысел немцев – уничтожить подразделения нашего полка по частям. А из деревни Бор подходили машины с немецкой пехотой. Тогда Шорин приказал командиру 2 батальона отводить солдат к деревне Вячково, а 1 батальону немедленно оставить Вельцы и отойти на 3 километра в лес, примыкающий к реке Волхов, завалить деревьями дорогу на Волховстрой и устраивать завалы на опушке леса. 3-ему батальону – оставить деревню Елошня, отойти на разъезд Куколь и перейти к обороне вдоль линии железной дороги Волховстрой — Тихвин.
16 ноября полк получил пополнение – 300 моряков-балтийцев. Из них сформировали две роты – 1-ю и 4-ю.
«… два дня разведка вела наблюдение за Раменьем. Нашли мелкий брод чрез реку и в ночь на 18-е ноября послали моряков в атаку. Моряки сумели снять часовых и бесшумно войти в деревню. Загремели взрывы. Немцы в панике бросились бежать по дороге на разъезд Куколь. Моряки заняли разъезд, а немцы ушли за железную дорогу».
Весь полк снова закрепился вдоль железнодорожного полотна. Немцы то и дело пытались пересечь насыпь в разных местах, но с потерями отходили назад.
1 ОСП поставил своей задачей не пропустить немцев через железную дорогу Волховстрой – Тихвин. Ведь враг мог выйти к Ладоге не только через Волхов и Тихвин, но и через Колчаново. Ведь по зимней дороге от Кукля до Колчаново на машине езды 15-20 минут.
25 ноября Военный совет Ленинградского фронта принял решение соединить 1 ОСП и части 310 стрелковой дивизии, сведённые в полк неполного состава за № 1080, то есть 1 отдельный стрелковый полк включили в состав 310 стрелковой дивизии.
Бои продолжались. Немцы наступали днём, а наши ночью. В начале декабря активность противника снизилась, и генерал И.И. Федюнинский приказал провести разведку в направлении деревни Бор.
Елошня – деревня большая, все дома оказались целыми, населения не было. Пока приказа на дальнейшее наступление на поступило, майор Шорин велел «всем разойтись по домам и обедать, но бойцы не смогли найти ни одного чистого дома. Картина везде была одинакова: в передней захламлённой комнате жили, ели и спали немецкие солдаты и офицеры, а кухни и прихожие служили им уборной. Из-за холода эти «носители культуры» не желали выходить в уличные туалеты.
В 14.00 поступил приказ: 1080 полку наступать на юг и овладеть деревней Усадище, а 1-му полку повернуть на запад, овладеть деревнями Лынна, Вельцы и выйти к реке Волхов.
!-й полк подошёл к Лынне, но противника там уже не оказалось, а все дома ярко пылали. Полк, не останавливаясь, пошёл по дороге на Вельцы.
«Вельцы были взяты без боя, но многие дома оказались заминированы минами-сюрпризами, от которых пострадали 12 бойцов. Дальше полк преследовал противника по дороге, идущей берегом Волхова. Больше немцы ни одной деревни не оставляли без боя».
1-й стрелковый полк майора Шорина прошёл с боями вверх по Волхову 110 километров и совместно с другими частями Красной Армии освободил весь правый берег реки Волхов.
Освобождением от немецких оккупантов Волховского района мы во многом обязаны северной группе войск 4-й армии, которую возглавлял талантливый и опытный руководитель генерал армии К.А. Мерецков.
Овладев 9 декабря Тихвином, Мерецков направил северную группу войск к Волхову. В военной хронике тех дней сообщалось, что «12 декабря эта группа подошла к разъезду Зеленец. А затем, преодолевая бездорожье, по лесам и болотам вышла в тыл волховской группировке немецких войск через «зеленецкие мхи».
На деревни Зеленец и Верховина вышли 44 стрелковая дивизия 4-й армии. Особенно тяжёлые бои велись за деревню Зеленец. Для немцев появление наших войск было неожиданностью. Они думали, что это партизаны. И перебросили в Зеленец новые подкрепления. По заявлению местных жителей, возле этой деревни погибло свыше 700 человек.
После Зеленца наши войска атаковали деревню Ясновицы.
19 декабря на рассвете атаковали деревню Жупкино и овладели ею. 21 декабря 44-й полк 4-й армии вышел к реке Волхов. Таким образом, 19 декабря 1941 года Спасовщина была полностью освобождена от врагов.
«27 декабря 1941 года Совинформбюро сообщило, что части 54-й армии генерал-майора Федюнинского за период с 18по 25 декабря 1941 года разгромили волховскую группировку противника. Освобождено 32 населённых пункта».
В полной мере познали тяжесть войны жители Спасовщины. Фашисты были на Спасовщине всего 40 дней (с 6 ноября по 19 декабря), но оставили глубокие раны на теле деревень и в душах людей. Гибли жители Спасовщины на своём трудовом посту. В первую же бомбёжку станции Зеленец погиб житель деревни Дуброво Л.Ф. Поляков, работавший дежурным по станции. Во время налёта вражеской авиации на станции Волховстрой 2 погиб рабочий железной дороги Л.В. Костин.
От многих деревень почти ничего не осталось. Старожилы деревни Куколь З.В. Хабарова и В.А. Никифорова вспоминают, что» здесь был страшный бой. 200 бойцов-краснофлотцев лежали на поле боя незахороненными. Женщины, дети сразу стали собирать трупы и на носилках и волокушах переносили воронки и зарывали». В деревне Усадище находилась немецкая комендатура, отдел гестапо; в деревне Теребонижье – концлагерь для военнопленных. Немцы строили там аэродром. Из деревни Мыслино ушли все жители, но не надолго. Под страхом смерти немцы заставляли всех вернуться. Они жутко боялись партизан. Жительницу Мыслино Ольгу Ивановну Захарову, работавшую до войны секретарём Усадищенского сельсовета, немцы подозревали в связи с партизанами. Её и четырёх мужчин, в числе которых был муж Ольги, расстреляли.
В деревне Дуброво неизвестно за что расстреляли 17-летнего Александра Зверева.
В Елошне, развлекаясь, фашисты расстреляли юродивого, которого все жалели и никогда не обижали.
В Теребонижье оккупанты согнали всех жителей в поле, где находилось неотапливаемое картофелехранилище, и сказали: «Вот ваше жилище». А при отступлении они согнали всех в один дом, закрыли и стали жечь деревню. Из 80 домов уцелели 20.
Оккупанты хозяйничали и в деревне Бёзово. «Немцы, финны, поляки заселились в наши дома, а семьи с маленькими детьми выгнали жить в окопы. Зима стояла холодная – хватили лиха по самое горло. А непрошенные пришельцы каждый день уводили коров на мясо. И так было полтора месяца». А перед наступлением советских войск в декабре 1941 года население Бёзова под жёстким приказом было возвращено из лесных окопов в деревню…»
И уже ни за что бы не подумали, что придёт война на Верховину, расположенную среди лесов, полей и болот, вдали от больших дорог. Но вот 17 ноября 1941 года прискакали на лошадях три фашиста. И началось… Фашисты приезжали ежедневно из соседних деревень, проверяли дома, нет ли для них опасности. А оставались в деревне в основном женщины да дети. Так же, как и в соседних деревнях, враги грабили население, забирали продукты, коров, кур, снимали с ног жителей валенки… Нагло…. Грабили всё, что попадалось на глаза. Жительница Верховины А. Анисимова не захотела отдать врагам пилу, за что была расстреляна на месте. Осиротели трое детей.
При отступлении фашисты погнали население Верховины в крайний дом деревни. С узелками, с детьми на руках бежали женщины по улице, а враги из-за каждой берёзы стреляли в сторону болота – значит, наши рядом. Отступая, немцы поджигали даже свои машины и мотоциклы, чтобы ничего не оставить».
«Весной 1942 года начался страшный голод. Ели картошку и другие овощи, оставшиеся на полях с осени. Из этой мороженой картошки прямо на плите пекли крахмальные лепёшки. Они были безвкусные, даже посолить было нечем. Когда выросла трава, стало немного легче. Варили щи из крапивы, лепёшки пекли из лебеды и клевера. На случайно сохранившиеся вещи выменяли семенной картофель. Посадили его одними очистками – глазкми. И картошка выросла. С семенами других культур было трудно. Немного полегче стало летом и осенью, когда выросли кое-какие овощи в огороде, ягоды, грибы в лесу.
Инициативная группа жителей Усадища
Продолжение следует
